Не так давно я была в Марокко,
в Касабланке,
и познакомилась с молодой
незамужней матерью по имени Файза.
Файза показала мне
фотографии малолетнего сына
и рассказала свою историю зачатия,
беременности и родов.
Это была замечательная история,
но самое интересное
Файза оставила напоследок.
«Знаешь, я девственница», —
сказала она.
«И две медицинские справки
могут доказать это».
Это современный Ближний Восток,
где спустя два тысячелетия
после рождества Христова
рожающая девственница – правда жизни.
История Файзы – одна из многих, что я слышала
в течение нескольких лет путешествия
по арабскому региону,
разговаривая с людьми о сексе.
Я знаю, это может звучать
как работа мечты
или как весьма сомнительное занятие,
но для меня это что-то совсем другое.
Я наполовину египтянка,
исповедую ислам.
Однако я выросла в Канаде,
вдали от моих арабских корней.
Как и большинство тех,
кто рос между Востоком и Западом,
я на протяжении многих лет
пыталась лучше понять свои корни.
Поэтому я решила изучать секс,
породивший на моей родине ВИЧ и СПИД,
как писатель, учёный и просто активист.
Секс лежит в основе набирающей обороты эпидемии
на Ближнем Востоке и в Северной Африке,
одном из лишь двух регионов мира,
где ВИЧ и СПИД по-прежнему на подъёме.
Сексуальность –
невероятно мощный микроскоп,
под которым можно изучать
любое общество,
потому что то, что происходит с нами
в личной жизни,
находит своё отражение
в других важных сферах:
в политике и экономике, в религии и традициях,
в половой принадлежности и поколениях.
Я обнаружила, что если вы
хотите узнать человека,
загляните для начала в его спальню.
Разумеется, арабский мир
обширен и разнообразен.
Но его пересекают три красных линии –
темы, которым не следует бросать вызов
ни словом, ни делом.
Первая – политика.
Арабская весна всё изменила,
по всему региону разразились восстания,
начиная с 2011 года.
В то время как те, кто у власти,
молодые и старые,
продолжают держаться за бизнес,
миллионы людей выражают несогласие
и стремятся к тому,
что они считают лучшей жизнью.
Вторая – религия.
Сегодня религия тесно связана с политикой,
потому что группы типа «Братья-мусульмане»
появляются повсеместно.
И, по крайней мере, некоторые люди
начинают задумываться
о роли ислама в общественной
и личной жизни.
Что касается третьей красной линии –
это запрещённая тема.
Как думаете, что это может быть?
Зал: Секс.
Шерин Эль-Феки:
Громче, я вас не слышу.
Зал: Секс.
ШЭФ: Можно ещё раз?
Не стесняйтесь, пожалуйста.
Зал: Секс.
ШЭФ: Абсолютно правильно.
Секс. (Смех)
В арабском регионе секс рассматривается
только в контексте брака,
одобренного родителями,
утверждённого религией,
зарегистрированного государством.
Брак – ваш билет во взрослую жизнь.
Если вы не связаны узами брака,
то не можете покинуть родительский дом,
не можете заниматься сексом,
и уж тем более не можете иметь детей.
Это общественная цитадель,
неприступная крепость,
которая не поддастся нападению,
не примет компромисса.
А вокруг этой крепости
цветёт огромное поле запретов:
нет сексу до брака, нет презервативам,
нет абортам, нет гомосексуализму.
Вы уже знаете это.
И Файза – живое тому доказательство.
Её заявление о девственности – это не попытка
выдать желаемое за действительное.
Хотя главная религия и провозглашает
целомудрие до брака,
в патриархате
мужчины остаются мужчинами.
Мужчины занимаются сексом до брака,
и люди в какой-то степени
закрывают на это глаза.
Но всё совсем по-другому для женщин,
которые должны быть девственницами
в свою первую брачную ночь,
что подтверждается
нетронутой девственной плевой.
Это вопрос не личной озабоченности,
это касается чести семьи,
а именно, чести мужчины.
И женщины со своими родственниками
идут на многое, чтобы сохранить
эту тоненькую плёночку,
от нанесения увечий на женских гениталиях,
до проверки девственности
и операции по восстановлению плевы.
Файза решила пойти другим путём –
она отказалась от вагинального секса.
Только вот она всё равно забеременела.
Хотя Файза даже не поняла это
из-за недостатка
сексуального образования в школе,
из-за недостатка общения в семье.
Когда её положение было уже не скрыть,
мать помогла Файзе
сбежать от отца и братьев.
«Убийства чести» стали реальной угрозой
для огромного количества женщин
в арабских странах.
Когда Файза оказалась
в больнице Касабланки,
мужчина, который должен был
ей помочь,
вместо этого попытался изнасиловать её.
К сожалению, Файза не одна такая.
В Египте, на котором сфокусировано
моё исследование,
я видела множество проблем
внутри и за пределами цитадели.
Там проживает легион молодых мужчин,
которые не могут жениться,
потому что брак стал
крайне дорогим удовольствием.
Они должны содержать будущую семью,
но у них нет работы.
Это одна из движущих сил
недавних восстаний,
и одна из причин увеличения
возраста вступающих в брак
в большинстве стран арабского региона.
Там же живут бизнес-леди,
которые хотят выйти замуж,
но не могут найти мужа,
потому что они бросают вызов
гендерным ожиданиям.
Одна молодая доктор из Туниса
сказала мне:
«Женщины становятся
всё более и более открытыми.
А мужчины до сих пор
живут в доисторическом веке».
Но существуют мужчины и женщины,
пересекающие черту гетеросексуальности:
они занимаются сексом
с партнёрами одного с ними пола
или меняют гендерную идентичность.
За ними следит закон,
который наказывает за их действия
и даже за внешность.
Они ежедневно борются
с общественными стереотипами,
с отчаянием семьи,
с религиозными адскими муками.
Но ведь и в супружеской постели
не всё так радужно.
Супружеские пары
находятся в поисках счастья,
в поисках сексуального
удовлетворения в жизни,
но они совершенно не понимают,
как этого добиться,
особенно жёны,
которые боятся слыть развратными,
если они проявят
немного инициативы в постели.
А есть ещё те, для кого брак
лишь завеса для занятия проституцией.
Часто их же семьи продают их
богатым арабским туристам.
И это только одна из сторон процветающей
секс-торговли в арабском регионе.
Теперь поднимите руку те, кто считает,
что похожая ситуация
сложилась и в вашем регионе.
Да уж. Не только арабский регион
страдает от сексуальных комплексов.
И хотя у нас нет «Отчётов Кинси»
по арабским странам,
чтобы понять, что в действительности
происходит в спальнях людей,
мы можем с уверенностью сказать:
что-то явно не так.
Двойные стандарты для мужчин и женщин,
где секс воспринимается
как источник стыда,
где семья контролирует личный выбор,
где образовалась огромная пропасть
между видимостью и реальностью:
тем, что люди делают,
и тем, что они готовы признать.
Налицо общее нежелание выходить
за рамки тихих перешёптываний
на уровень серьёзных обсуждений
во всеуслышание.
Один доктор из Каира
подвёл для меня итог:
«Секс – это противоположность спорту.
Все говорят о футболе,
но едва ли кто-то в него играет.
Тем не менее все занимаются сексом,
но никто не хочет о нём поговорить».
(Смех)
(Музыка) (На арабском)
ШЭФ: Я хочу дать вам один совет,
и если вы последуете ему,
то станете намного счастливее.
Когда ваш муж тянется к вам,
когда его руки скользят по вашему телу,
томно вздохните и посмотрите на него
с вожделением.
Когда его пенис проникает в вас,
попробуйте говорить игриво
и двигайтесь в такт с ним.
Какие страстные подробности!
Может показаться, что эти советы
от «Радостей секса» или YouPorn.
А на самом деле
они из арабской книги 10 века
под названием
«Энциклопедия удовольствия»,
в которой говорится о сексе,
начиная от афродизиаков и зоофилии,
и заканчивая всем, что между ними.
Это лишь одна книга в длинной череде
арабской эротической литературы,
написанной в большинстве своём
религиозными учёными.
Обращаясь к пророку Мухаммеду,
мы замечаем богатую традицию ислама,
где о сексе говорят откровенно –
не только о проблемах,
но и о наслаждении,
не только для мужчин, но и для женщин.
Много веков назад у нас были
целые путеводители секса на арабском языке.
Слова покрывали
немыслимые особенности секса,
позиции и предпочтения, язык тела,
который был достаточно красноречив,
чтобы сформировать тело женщины
с этой картинки.
Сегодня эта история
практически забыта в арабском регионе.
Даже образованные люди, которые
нормально относятся к разговорам о сексе,
предпочитают делать это
на иностранном языке, а не на родном.
Нынешняя сексуальная картина похожа
на европейскую или американскую,
когда они были на грани
сексуальной революции.
В то время как Запад
открыто говорит о сексе,
арабский мир, кажется, движется
в совершенно противоположном направлении.
В Египте и соседских странах
подобное решение лишь часть
политической, общественной
и культурной мысли.
Это продукт сложного исторического процесса,
который начался с подъёма
мусульманского консерватизма,
начиная с конца 1970-х.
«Просто скажи нет», – вот что твердят
консерваторы по всему миру
на любой вызов,
касающийся статус-кво секса.
Арабский регион заклеймил эти попытки
как заговор Запада,
направленный на подрыв
арабских и исламских ценностей.
Но что действительно на кону,
так это один из мощных
инструментов контроля –
секс, облачённый в религию.
История показывает нам,
что ещё совсем недавно
во времена наших отцов и дедов
был расцвет великого прагматизма,
толерантности и готовности
рассмотреть любые варианты:
будь то аборт, или мастурбация,
или даже такая провокационная тема
как гомосексуальность.
Не всё только чёрное или белое,
как заставляют нас думать консерваторы.
Как и во многих других вопросах
ислам предлагает, по крайней мере,
50 оттенков серого.
(Смех)
Во время своих поездок
я познакомилась с мужчинами и женщинами
со всего арабского региона,
которые изучали этот вопрос:
сексологами, которые помогают
супружеским парам
найти счастье в их семейной жизни,
новаторами, которые бьются за введение
сексуального обучения в школе,
а также с небольшими группами
лесбиянок, геев,
трансвеститов и транссексуалов,
которые общаются
со своими сверстниками
с помощью онлайн-мероприятий
и получают реальную поддержку.
Женщины и всё чаще мужчины
поднимают этот вопрос
и борются против сексуального насилия
на улицах и дома.
Группы пытаются помочь работникам
секс-индустрии защитить себя от ВИЧ
и других «профессиональных» болезней,
а также НПО помогают матерям-одиночкам,
таким как Файза,
найти место в обществе и, что немаловажно,
заботиться о своих детях.
Это лишь малые усилия,
часто они почти не финансируются
и сталкиваются
с серьёзным противостоянием.
Я настроена оптимистично:
в конце концов, времена изменятся,
а цели будут достигнуты.
Социальные изменения в арабском регионе
происходят не благодаря радикальным столкновениям,
избиению или обнажению груди,
а, скорее, благодаря переговорам.
Мы говорим сейчас
не про сексуальную революцию,
а про сексуальную эволюцию,
когда мы учимся у других регионов мира,
адаптируем это под местные условия,
мы прокладываем собственный путь,
а не следуем чужому.
Я надеюсь, что однажды этот путь
приведёт нас к праву контролировать свои тела,
получать необходимую нам информацию
и жить полноценной и безопасной
сексуальной жизнью.
Нужно отвоевать право
свободно выражать свои мысли,
жениться на том партнёре,
которого мы выбрали сами,
быть сексуально активными или нет,
решать хотим мы детей и когда или нет, –
и всё это без насилия,
принуждения или дискриминации.
И мы очень далеки от этого
в арабском регионе,
нам многое нужно изменить:
законы, образование, СМИ, экономику,
список можно продолжать бесконечно.
Это работа как минимум
для целого поколения.
Эта работа начнётся с выбора пути,
который я проложила сама,
задав сложные вопросы,
наполненные мудростью
в сексуальной жизни.
Этот путь укрепил мою веру
и понимание местной истории и культуры,
показал мне возможности там,
где я видела только запреты.
Учитывая беспорядки во многих странах
арабского региона,
разговоры о сексе, отрицание табу
и поиск альтернатив
звучат как некая роскошь.
Но это критический момент в истории,
и если мы не ухватимся
за свободу и справедливость,
достоинство и равенство,
уединённость и независимость в личной жизни,
в сексуальной жизни,
нам будет крайне сложно достичь того же
в общественной жизни.
Политика и секс – наши партнёры,
и это верно для всех нас
вне зависимости от того,
где мы живём и кого любим.
Спасибо.
(Аплодисменты)